Пeрвый бык прeзидeнтскиx выбoрoв вo Фрaнции, кoтoрый сoстoялся в вoскрeсeньe, 23 aпрeля, принeс пeрвую нeoжидaннoсть: нeсмoтря нa тo, чтo бoльшинствo сoциoлoгичeскиx исслeдoвaний прoрoчили лидeрствo крaйнeгo прaвoгo кaндидaтa Мaрин Лe Пeн, oнa пришлa к прoмeжутoчнoму финишу токмо втoрoй. A «жeлтую мaйку лидeрa» фрaнцузскиe избирaтeли oтдaли бeспaртийнoму кандидату Эммануэлю Макрону.
Согласно предварительным подсчетам, лидер политического движения (не партии!) «En Marche!» («Поначалу!») Эммануэль Макрон одержал победу в первом туре президентских выборов изумительный Франции с результатом 23,9%. Его основная соперница, «подруга Ловля» Марин Ле Пен, лидер праворадикального «Национального фронта», собрала 21,7%. Необходимо отметить, что, с одной стороны, это для нее – поправка ее собственного результата, потому что на прошлых выборах возлюбленная набрала в первом туре 17,9%, с другой – большая неприятность, потому как прогнозы обещали ей твердые 25%. Но не неведомо зачем случилось, как думалось.
Впрочем, другим противникам счастье повезло еще меньше: лидер консерваторов Франсуа Фийон собрал 19,5%, а «ни к черту» Жан-Люк Меланшон – 19,2%. Об остальных семерых кандидатах и базарить нечего – ни один из них не набрал и десяти процентов. Особенно обидным настоящий факт является, вероятно, для кандидата от правящей ныне партии социалистов Бенуа Амона – ради него проголосовали 6% французских избирателей: худший для Социалистической партии конец за всю историю ее существования.
Кто ваш брат, мсье Макрон?
Откровенно говоря, было как-ведь жалостно смотреть на то, как социалист Бенуа Ра признал свое поражение и призвал тех избирателей, которые проголосовали следовать него, отдать 7 мая, во время второго тура, близкие голоса за Макрона. Действительно – кого он вообще в эту пору интересует, с его жалкими шестью процентами?
Эти избрание нанесли глубокую рану партии, – жалобно говорил он с трибуны, – сие настоящая катастрофа для нас.
Консерватор Франсуа Фийон равным образом был вынужден признать свое поражение и так же призывал «своих» подавать свой голос теперь за Макрона. Некоторым специалистам до последнего момента никак не хотелось признавать, что «традиционные» крупные партии во Франции непринужденно потеряли свое значение – впрочем, это можно сказать и для некоторые другие европейские страны.
«Великая нация» (le Grande Nation) потеряла сомнение. Эммануэль Макрон, бывший банкир, затем – министр в социалистическом правительстве Франции, собрал с этого положения наибольшие дивиденды. Его движение «En Marche!» неважный (=маловажный) дает на самом деле никакого политического направления, однако его молодое лицо, по крайней мере, возвращает французам надежду возьми лучшее. Его вообще невозможно отнести к какому-то устойчивому «лагерю» – хотя (бы) его биография не дает для этого никаких оснований. С одной стороны, возлюбленный является известным банкиром – то есть, «правый», представитель проклятого большого капитала? С кто-то другой – экс-министром экономики в социалистическом правительстве, министром, который «продавил немножечко важных реформ, которые усилили государственный контроль за экономикой – ведь есть, он «левый»? Эммануэль Макрон – пианист, следовательно – творческая интеллигенция? Эммануэль Макрон – кик-средневик, значит – брутальный мачо?
Эммануэль Макрон – кандидат получи пост президента Франции
Кто же он унич на самом деле?
А на самом деле, самым важным является невыгодный то, что он обещает сделать (а обещает он часть весьма интересные вещи – например, формировать правительство страны сообразно крайней мере наполовину из людей, которые никогда безграмотный были политиками, которых он намерен брать просто «с улицы»), а так, чего он обещает не допустить: например, в отличие с Марин Ле Пен, он желает оставить Францию в НАТО и в Евросоюзе, далеко не пророчествует отмены существующих социальных договоренностей, не призывает разваливать. Ant. собирать что-либо «до основанья, а затем…». Объективной истиной является в таком случае, что Франция слишком долго позволяла себе не строить никаких реформ, и теперь они не просто актуальны, они нечеловечески необходимы. Но Макрон, в отличие от крайних правых и крайних левых кандидатов, обещает изменить страну эволюционным путем, а не революционным. И это дает французским избирателям парестезия стабильности в наши крайне нестабильные времена.
О «больших» и «малых»
Причиной, которая привела к нынешней слабости традиционных партий, является хотя (бы) не коррупция старого политического класса – смешно, но французы, якобы и украинцы, прощают мошенников при власти быстро и охотно – а какогенез. Ant. способность разобраться с текущими проблемами страны. Во время правления Франсуа Олланда универсальный уровень безработицы, правда, не вырос, но остался полно большим – 10%, к тому же – без всякого положительного прогноза. В в таком случае же время без работы остается почти четверть молодых французов, а экономическая наука остается под угрозой стагнации. Одни призывают к большей либерализации, прочие – к государственному контролю, но французы уже опробовали оба пути: кардинальный – при президентстве Саркози, второй – за президентства Олланде, и никаким приставки не- остались довольны.
А тут еще и проблема терроризма. Пятая республика страдает от него больше, чем любая другая держава Евросоюза. Мадам Ле Пен обещает, что при ее президентстве подобное полно просто невозможно – и это, конечно, неправда. Потому что пусть даже, если она полностью закроет французские границы – террористов останется в стране стоит. Террористов, которые родились и живут во Франции. Терроризм – сие на самом деле не только проблема беженцев, которых Законодательница мод, кстати, приняла у себя не так уж и много (основные потоки осели в Германии и Италии), поторапливайся – это наследие колониальных времен, поэтому бороться с ним методами, которые предлагает Ле Пен, далеко не то, чтобы совсем невозможно – просто не весьма результативно.
Более того: «Национальный фронт», чей лидер призывает «враждовать с системой», на самом деле давно уже стал фрагментарно этой самой системы, частью того самого политического ландшафта с «больших партий», против которого отдают свои голоса французские электорат. Депутаты-«фронтовики» заседают в национальном собрании, в Европарламенте (сама Марин Ле Пен – европарламентарий), мэры-«фронтовики» возглавляют города…
Макрон а своей беспартийностью смог привлечь к себе многих французов (как) будто из консервативного, так и из социалистического лагеря – «по гамбургскому счету», исход первого тура указывает именно на то, что Марин Ле Пен поддержали всего ее «собственные» националисты и более никто. Поэтому теперь, порой она, преодолев некоторое разочарование результатами первого тура, «переобулась в воздухе» и провозгласила своего в эту пору уже единственного противника Эммануэля Макрона «представителем системы», которую симпатия призывает преодолеть и побороть, ей могут просто не поделиться. Именно потому, что Макрон – беспартийный, а она – лидер крупной и известной французской партии.
Чьей короче «наследие»?
Впрочем, не следует считать, что первое место Эммануэля Макрона – это уже дело гарантированное. Именно вот-вот начинаются, так сказать, новые президентские гонки. Избиратели консолидируются сделано не вокруг одиннадцати, а только вокруг двух кандидатов – и вот-вот от того, как распределятся голоса тех, кто голосовал по (по грибы) других, и зависит, чья будет в конце победа.
И шелковичное) дерево у Ле Пен есть определенные шансы. Потому что из-за крайних левых и крайних правых кандидатов (в том числе – и вслед за нее) в общем отдали свои голоса около 49% французских избирателей. Кандидаты «больших» партий, которые сошли с дистанции, поуже «завещали» свои голоса Макрону: Франсуа Фийон 20% и Бенуа Хамон – 6%. «Левосторонний» Меланшон ушел с выборов молча – по крайней мере, в (течение того времени что. Поэтому теоретически получается, что Макрон остается дней ходу) впереди Ле Пен, но она сейчас должна взять на вооружение все возможные усилия, чтобы перетянуть к себе как «левых», яко и «правых» с самых краев политического спектра. И уже в своей воскресной речи возлюбленная продемонстрировала, что именно это и собирается делать: призвала к «борьбе с глобализацией» и к «народному восстанию» маленьких людей «несмотря на. Ant. позади безродных элит» – если бы не женский голос, ведь, закрыв глаза, можно было бы подумать, что сие говорит Жан-Люк Меланшон.
Правда, этот «подложный марш» может не только принести Ле Пен голоса левых (в первую ряд – ультралевой молодежи, для которой Макрон как был, скажем и остается «слугой капиталистов»), но и оттолкнуть от нее крайних правых, которые неважный (=маловажный) очень любят «красные лозунги». Относительно же консервативно настроенных избирателей, (то) есть левых, так и правых – то они вряд ли вслед нее проголосуют. Потому что выход Франции из еврозоны, изо Евросоюза и еще и из НАТО, которые запланировала лидер ультранационалистов – в общем означают бурные эпоха и огромный период нестабильности, а они ненавидят нестабильность. Поэтому, катит, перед Марин Ле Пен сейчас появились куда по образу более тяжелые вызовы, чем перед Эммануэлем Макроном.
И и вообще: за всю послевоенную историю Франции кандидат в президенты, какой-либо в первом туре занял второе место, никогда, за одним-единственным исключением, отнюдь не становился президентом. Это, конечно, не гарантия для Макрона, однако по крайней мере – повод не нервничать.