Дeнис Гурский – чeлoвeк, кoтoрый в oчeрeднoй рaз дoкaзaл, чтo рядом жeлaнии и твoрчeскoм пoдxoдe к дeлу мoжнo нe прoстo сoздaть сoбствeнный бизнeс, нo и выстрoить ради нeгo цeлый рынoк.
Экспeрт в oблaсти open data и IT угоду кому) гoсудaрствeнныx сeрвисoв, oснoвaтeль технологической общественной организации SocialBoost и первого в Украине некоммерческого инкубатора открытых данных Open Data Incubator 1991 Денисий Гурский в интервью сайту «24» рассказал о том, как завести реформировать государственный сектор для общего блага, что нужно угоду кому) создания успешного бизнес-инкубатора в Украине и с кем нужно трудиться, чтобы достичь максимального успеха.
В стране, где недостает рынка, где не уважают авторское право, где во всеуслышание недостаточно условий для развития, Вы решили создать стартап-наседка. Зачем Вам это все нужно было?
Сие биографический вопрос или экономический?
И то, и другое.
По счастью. Я вернулся в Украину в 2012 году. Не собирался тут ни стартапами разрабатывать, ни хакатонами, ни реформу открытых данных делать. В такой мере сложилось, что у меня был месяц свободный, и я приехал, с целью здесь осмотреться.
Мы собрали группу друзей, с которыми сделали первейший хакатон Social Boost на тему социальных инноваций. Оказалось, отчего это суперуспешная тема – в Украине никто не занимался привлечением программистов к каким-ведь общественно значимым проблемам. Я остался, мы начали делать хакатоны немного ли не каждые три месяца. Очень быстро появились спонсоры, в томище числе Microsoft, мы зарегистрировали общественную организацию и назвали ее в достоинство первого ивента – Social Boost. Эта серия хакатонов стала доноситься по всей стране на абсолютно разные темы – городской житель транспорт, энергетика, агро, переселенцы из Донбасса и Крыма и просто так далее.
Вам лично это зачем надо было?
Ми нравилось, что украинские программисты наконец-то отвлеклись через написания кода для коммерческих задач за рубеж бери разрешение проблем в Украине. Буквально через полгода работы обнаружилось, ась? любой сервис, который ты хочешь написать в Украине, упирается в в таком случае, что у тебя нет информации. Зачастую эта информация наворачивать у государства, она называется «большие данные» и они закрыты: транспортные расписания, расписания больниц, городские бюджеты, народный бюджет, абсолютно все реестры. Вся информация закрыта.
В волюм же году уже работал закон о доступе к информации, так максимум, на который можно рассчитывать, – криво отсканированный листик. В (видах программиста – это ничто. Но если бы у него сия информация была в структурированном виде, то написать какой-нибудь услуги – это на раз. Буквально два дня – и ты нашел транспортное приложение для Киева или приложение, которое позволяет украинским фермерам выгодно отличается управлять хозяйством.
То есть, что угодно?
Сколько угодно. Были бы данные. Это как конструктор, нате котором все очень хорошо строится. Словом, так ты да я ввязались в реформу, потратили два года, написали портал data.gov.ua, участвовали в продвижении законопроекта, лоббировании постановления. Я целешенький год работал советником премьер-министра, лоббировал этот номенклатура из более чем 300 реестров, обязательных для открытия. Перестройка получилась, и это – один из катализаторов. Дальше мы стали корпеть со стартапами в виде инкубатора 1991, потому что хакатон – сие не очень эффективно.
Почему?
Потому фигли в понедельник, после хакатона, люди идут на работу то есть (т. е.) учебу и забывают о том, что они хотели сделать что же-то великое.
Поэтому точно могу сказать, аюшки? инкубатор 1991 – проект эволюционный, он появился скорее безлюдный (=малолюдный) как желание сделать что-нибудь, а как результат реформ и отклик на потребности рынка. Когда у тебя есть возможность потеть над чем с данными – это ускоряет развитие стартапа. Когда у тебя проглатывать возможность сделать не просто стартап, а стартап, отвечающий вызовам каковой-нибудь отрасли, – это дает повод сделать его в партнерстве с профильным министерством. Сие совершенно другой уровень проекта.
Еще один крупный фактор – в Украине есть большая проблема с посевным финансированием.
В таком случае есть?
То есть, найти большие деньги, в некоторых случаях ты уже вырос – можно, но тебе сразу предложат податься за рубеж. Найти совсем маленькие деньги – 5, 10, 15 тысяч долларов – в свой черед можно, но их недостаточно, чтобы построить стартап. Отчего-то где-то между этими категориями находится в области грантового финансирования. Наш брат знаем, как грамотно строить взаимоотношения с донорами, помогаем конструировать такие же взаимоотношения стартапам. Потенциал доноров на рынке стартапов недооценивают, даром что он огромен и с ним можно работать.
Сама лейтмотив инкубатора появилась потому, что мы со всем сим можем помочь. За время развития инкубатора 1991 посчастливилось собрать команду менторов из более 50 человек, которые могут помочь стартапу умножиться. Ant. уменьшиться, – интерфейс, построение партнерства, маркетинг и так далее. Абсолютно все на свете аспекты построения стартапа закрыты менторами. Мы не думали сие делать именно так, но сложив все, что у нас было держи руках, получили форму инкубатора. И результаты за 2016 година мне нравятся.
Хорошие?
Мы же нате них не смотрим в текучке, мы смотрим уже за итогу. В итоге за прошлый год мы помогли впустить 36 стартапов, и им же помогли найти чуть-еле больше, чем 500 тысяч долларов.
Почему Ваша сестра именно идеолог? Не совсем обычно для Украины…
Без- знаю. Я патриот. Мне нравится наша страна. Я вижу, который где можно улучшить, и не могу ничего с собой поделать, вследствие того иду и улучшаю. С детства это делаю, еще у бабушки в селе организовывал детей, воеже они шли защищать лес от приезжих.
Самбист за справедливость по жизни?
Украинские стартапы – сие очень важная движущая сила. Они реформируют госсектор, без- находясь в нем, помогают развивать ключевые отрасли. Хочу, дай тебе они развивали свой бизнес тут и начинали экспортировать, а приставки не- уезжали в другую страну. Не хочу, чтобы всем, что-нибудь их связывает с Украиной, была строка происхождения в биографии основателей проекта. Они но уезжают не потому, что они хотят уехать, а затем, что они здесь не видят возможностей.